Миссия в Ионическом море - Страница 49

Все без исключения письма, однако, оказались семейными. Никаких новостей - ни хороших, ни плохих - от его адвокатов.

Джек, улыбаясь, еще раз перечитал письма из дома и задумался о странном молчании: хороший это знак или нет? Вытащив из кармана гинею, он подбросил ее в воздух, но не поймал, и монета отлетела к столу, за которым Стивен разбирал собственную почту: кривые каракули от Дианы, с радостью описывавшей очень активную светскую жизнь, протекавшую в Лондоне, и как бы между прочим сообщавшей о том, что ошиблась касательно своей беременности; несколько писем самого разного, в основном научного, характера, записку от адмирала, к которой было приложено, вместе с двумя докладами и зашифрованной передачей, дружеское, явно выражающее симпатию письмо "моему дорогому Мэтьюрину" от сэра Джозефа Блейна, начальника разведки.

Он переварил содержимое двух докладов и как раз читал одно из писем ненаучного характера, когда гинея приземлилась на зашифрованное сообщение. Напротив, письмо в его руке никакой расшифровки не требовало: анонимный автор, явно изменив почерк, прямо сообщал об измене его жены со шведским атташе, капитаном Ягелло.

Тем не менее, Стивен надеялся раскрыть личность автора, так сказать, расшифровать код. Немногие англичане назвали бы его "Стефаном", однако во Франции это был самый распространенный вариант. Кроме того, он подметил и другие важные детали. Загадочное письмо позабавило его: зло, прикрытое праведным гневом, изложено мастерски и, не обладай он врожденной скрытностью, Стивен показал бы письмо Джеку, но в данном случае ограничился улыбкой, возвращая монету обратно.

Обменявшись с Джеком семейными новостями, Стивен сказал, что намеревается утром отправиться в Испанию:

- Адмирал сказал, как только продовольственное судно разгрузит свою капусту, лук и табак, я смогу отправиться на нем в Барселону.

- Господи, Стивен, - расстроенно воскликнул Джек, - так скоро? Черт возьми, буду по тебе скучать.

- Даст бог, скоро встретимся, - ответил Стивен. - Я рассчитываю вскорости оказаться в Маоне.

В наступившей тишине друзья услышали, как часовой окликнул приближавшуюся шлюпку, и последовавший ответ "Дриада", означавший, что сам капитан "Дриады" собирается подняться на борт.

- Чтоб его, - пробормотал Джек и пояснил вопросительно посмотревшему на него Стивену: - Это капитан того шлюпа, который прибыл вместе с продовольственным транспортом, пока мы читали письма. Кошмарная, старая, мелкая, неуклюжая голландская посудина с закругленной кормой, которую захватили во времена Непобедимой армады. На ней просто сумасшедшее количество пушек - четырнадцать 12-фунтовиков. Не знаю, кто сейчас ей командует, - он поднялся на ноги. - Однако, полагаю, придется проявлять гостеприимство. Только не суетись, Стивен, умоляю.

Через несколько секунд Джек вернулся, сияя от удовольствия и следуя за маленьким, субтильным круглоголовым офицером, довольным не меньше его: джентльмен, служившим под командованием Джека волонтером, мичманом и лейтенантом и ставшим теперь, во многом благодаря Джеку, коммандером - капитаном той самой неуклюжей посудины "Дриады".

- Уильям Баббингтон, дорогой мой, - сказал Стивен, - я очень рад видеть вас, дружище. Как поживаете?

Капитан "Дриады" ответил с легкостью и непринужденностью, обусловленной долгим и близким знакомством, дружбой, насколько могла позволить разница в возрасте, значение которой с течением лет все уменьшалось и уменьшалось. Одолев полпинты мадеры, поинтересовавшись, как и полагалось, новостями о миссис Обри, детях и миссис Мэтьюрин, и пообещав отужинать на борту "Ворчестера" на следующий день, ежели позволит погода, в компании старых приятелей Пуллингса и Моуэта, Баббингтон поднялся на ноги при звуках трех склянок.

- "Дриада" находится в составе эскадры, - пояснил он, - так что придется посетить адмирала Харта. Не стоит лишний раз его злить, я и так уже достаточно намозолил ему глаза.

- Что случилось, Уильям? - спросил Джек. - Едва ли ты мог досадить ему, находясь в Проливе?

- Нет, сэр, - ответил Баббингтон, - дело тут, на самом деле, не служебное. Помните его дочь Фанни?

Джек и Стивен смутно припомнили коренастую, смуглую, заросшую волосами и покрытую оспинами девушку и пали духом.

С самого юного возраста, практически с пеленок, Баббингтон питал страсть к прекрасному полу, что, конечно, абсолютно соответствовало традициям военно-морского флота, но, Баббингтон, хоть и являлся великолепным моряком, был начисто лишен разборчивости на суше. В его глазах красавицей считалось любое существо, лишь бы оно носило юбку.

Иногда его покушения на красавиц, пусть и окруженных соперниками, заканчивались успехом: несмотря на комплекцию, женщин покоряли его очарование, жизнерадостность и неугасающая страсть. Но иногда он бросался и на угловатых девиц лет под сорок. Во время короткой остановки в Австралии Уильям покорил сердце аборигенки, а у острова Ява в Индонезии - китаянки весом в девяносто килограмм.

Густо покрытая волосами и прыщами смуглая мисс Харт смутить его никак не могла.

- ... и вот адмирал застал нас в таком положении, вы понимаете, пришел в такую ярость и выгнал меня из дома, запретив там появляться. Еще больше он разозлился, когда узнал, что Фанни восприняла все весьма близко к сердцу, и мы переписываемся. Заявил, мол, если хочу получить целое состояние, мне лучше попытать счастья с французскими призами. Ну и добавил, что могу поцеловать его в зад, и рылом не вышел. Сэр, вам не кажется, что это весьма низко так говорить?